Ранее: Предисловие
Началось все, как всегда, с детства.
В школе, из телевизора – кругом нас учили любить Родину. У меня не получалось. Я не любила. Не потому что в сопливом возрасте начала понимать что-то. Нет. Диссидентствовать меня научила мама. Мама привозила из поездок в Германию настроение. Вместе с настроением в отдельно взятой советской квартире появились другие цвета, запахи, качественные вещи. Свои 5 лет я отмечала в Берлине. Нет, конечно не тогда я все для себя решила. Но тогда запомнила и очень удивилась, вернувшись домой – куда пропал праздник размером с целый мир? Где смеющиеся на улицах люди? Почему больше нет этих огней и красок? Куда пропал аромат ванильного пудинга на завтрак? В тот мир хотелось вернуться и там остаться.
У папы были возможности, а у мамы желание менять окружающее пространство. Мама украшала квартиру, ставила яркие пивные банки поверх кухонных шкафов. Папа вздыхал. Мама одевала меня и брата в “импорт”. Во дворе дразнили и завидовали. В школе учительница отправляла переодеваться “у советской школьницы не могут быть синие колготки”. Мама активно переписывалась с немецкой подругой, уезжала в гости и каждый раз возвращалась отчаянной, с горящими глазами говорила-заклинала – Ты вырастешь и уедешь отсюда! У тебя будет другая жизнь!
Пока, мостиком в другую жизнь стали пакетики с ванильным пудингом. В одной из посылок от немецких друзей пришел, конечно, по маминой просьбе “доченька до сих пор вспоминает” большой пакет с ванильными пудингами. Пудинги мы с братом ели редко – растянули удовольствие не на месяцы – на годы. Если утро начиналось с запаха ванили – это был особенный день. Может быть день рождения или какой-то очень счастливый выходной.
Из всех заповедей и маминых нравоучений детства, одно я запомнила особенно хорошо – “учи иностранный язык!”. Я и учила, благо, это единственное, что давалось без труда. “Они знают английский лучшее всех!” – фотография вымученно улыбающейся девочки в белых бантах с букетом гладиолусов на доске почета в школе. Других успехов в жизни не припоминаю.
Университет, факультет иностранных языков. Сложившееся мнение о жизни, смутные представления о будущем. Незыблемое – я уеду отсюда. Я точно знаю, что уеду.
Студенчество казалось временем “понарошку”. Я не помню когда я училась и училась ли вообще. Какие-то пары, экзамены… Гораздо интересней было узнать себя и механизм человеческих отношений – время бесконечных проб и ошибок, влюбленностей, время когда уже кажется научился разбираться в людях – появились настоящие друзья и враги, и вот-вот начнется новая “большая жизнь”. В новой жизни я не буду терять время и обязательно найду возможность воплотить мечту и уехать отсюда. Я что-нибудь придумаю! Должно что-то произойти! Все любови и сердечные признания казались тоже временными, не настоящими, на пока…
Дни шли, ничего не менялось. На предложение пойти работать я сначала обиделась, а потом позволила папе распорядиться моим трудоустройством. Все вокруг уже устроились на какие-то ставки, позиции и “замечательные места”. Я подумала, что не помешает сходить, посмотреть, что там на этой работе. Опять несерьезно, опять не взаправду. Все это временно.
Работать в школе, преподавателем английского и литературы, я бы не смогла из-за не переносимости непослушных, крикливых детей и их скандальных родителей с завышенными представлениями о своих бестолковых отпрысках. Я была обязана пройти практику на последнем курсе универа. Может быть школа оказалась элитная и дети слишком избалованные? В любом случае – поставила жирные крест на профессии.
Папа легко договорился с кем-то в верхах. С коммунистической партией к тому времени уже было покончено, но связи и люди на местах остались. Бывшая комсомольская организация быстро подсуетились и сменила табличку на Молодежный Союз Башкортостана. Молодежными Союзами руководили сверху те же люди, что когда-то возглавляли парторганизацию.
Председатель Союза в свои 35 казался бесконечно взрослым. На звонок с “просьбой” взять на работу сотрудницу “двадцати прекрасных лет” без опыта и без знаний на должность “какого-нибудь начальника” Председатель сперва рассвирепел, а потом загрустил. Но, успев стать комсомольским лидером еще в те времена, он умел решать любые сумасбродные задачи. Через два дня Председатель придумал для меня должность “Начальник международного отдела. Образование за рубежом”. Я заняла кабинет с окном в чудесный сад и подумала, что работать мне уже нравится.
