На баночке надпись «интенсивное масло для загара» и рисунок моркови – именно так представляют в Болгарии совершенный загар. На пляже тела – живая реклама тонирующего кожу средства, которое даже не на моркве, а на основе коксового масла, которое белое и здесь логика теряется, как и последний кокос выращенный в Болгарии прошлым летом. Женщины, пахнущие кокосом сильнее, чем я чувствую море, достигают цвета переваренной моркови ко второй недели отпуска – знаю точно, проверяла на левой ноге. А вообще, вся эта тема про красиво сожженую кожу напомнила мне историю из детства смешную и поучительную.
Во-первых, хочу сказать спасибо маме. Никто и никогда не сможет так самоотверженно любить и заботиться . Я тоже мама, но мне и не снился такой фанатизм в взращивании здорового потомства. Ладно, по-порядку.
Мама узнала из достверных источников, и на сей раз тетя Галя с пятого этажа не имела что возразить, сенсационная информация в журнале «Здоровье» и передаче «Здоровье» в праймтайм по первому каналу. Суть сенсации:
Морковь – наше ВСЁ!
От моркови растут самые красивые дети!
От моркови растут прекрасные белые зубы!
От моркови растут волосы!
От моркови просто растут!
Бонусом шла информация про зрение, которое тоже как-то там растет и уж точно не падает при условии постоянной морковной подпитки растущего организма.
Кто не хочет красивых детей с зубами, волосами и глазами, как на картинке в журнале? Кто не хочет, тот может продолжать кормить их, как раньше, а из нас с братом мама решила вырастить людей – конкурентно способных любой картинке. Красивый человек – здоровый человек, в здоровом теле – здоровые дух – прекрасный человек и так далее, по Чехову.
Слышала уважительное про еврейских мам. Так вот, моя татарская мама, тоже кое-что умеет! Урожай моркови среднего сельхозхозяйства был сложен на балконе, в подвале и еще пара пупырчатых мешков в подвале у знакомых.
Наш с братом день начинался с небольшого землятресения в несколько не очень опасных баллов, но достаточных для того, чтобы стены, пол и потолок ходили ходуном. Источник сейсмической активности располагался в центре хрущевской кухни и для полного 3D эффекта, домашний апокалипсис сопровождался звуком взлетающего мотоцикла, заглушавшего позывные «Пионерской Зорьки». Кухня, как я уже говорила, была хрущевская, то есть, размером не отличалась от кладовки. На кухне можно было кушать по очереди, по двое, а в самой, собственно, кладовке стоял холодильник. В центре кухни, занимая все свободное пространство, выделенное для советских жителей на нужды дойти от мойки до стола – все полтора метра, занимала мама в обнимку с соковыжималкой.
Норов и мощь совестской соковыжималки ничто в сравнении со стремлением советской же женщины сделать своих детей умными, красивыми и здоровыми! Мама сидела на полу кухни и крепко сжимала в своих объятиях трясущееся чудовище. Какой там Мойдодыр? Сразу видно, что Чуковский никогда не пил морковный сок.
Режим дня:
По утрам – морковный сок! На обед – морковный салат со сметаной и сахаром, иногда с орехом грецким (заявка на окончательную победу во всех конкурсах красоты). Вечером, перед телевизором, с целой морковью в руках и зубах – смотрим программу «Здоровье», хрустим и лыбимся в лицо Белянчиковой.
Все прочие каши, пюре и щи присутствовали в жизни, как обычно, но не светились при упоминании названия при подаче на стол.
Так и расти бы нам с братом ввысь и в качество, но тут произошла коллизия – настоящее столкновение здоровья и медицины.
Для посещения бассейна были нужны справки от врача. Мама взяла нас, два своих прекрасных проекта и повела в районную поликлинику на рутинный осмотр для получения необходимого документа. Как говорится, никто не предполагал, что поход за пустяшной справкой сместит акценты в религии! Как только мы с братом послушно задрали майки для того, чтобы нас холодно-щекотно послушала тетя с трубочкой, врач-педиатр издала непонятный звук, похожий на непроглоченный ком крика и, профессионально справившись с собой, отдала указание, сидящей напротив, поглощенной кипами лохматых рецептов медсестре, -«этих срочно в бокс!»
В детстве, да и сейчас, при слове «бокс» мозг выдает однозначную картинку – ринг, удар гонга, черные гири перчаток, разбивающие носы, беззубые улыбки, жетлые медали, похожие на огромные леденцы-монпансье на трусах. Видимо у мамы и у медсестры, картинка при слове «Бокс» вырисовывалась другая – до огромных монпансье далекая. У мамы лицо вытянулось и стало чужим от непривычной растерянности, а у медсестры, наоборот, пухлые щеки налились спелым, красным, а руки сделали движение, словно она хочет играть с нами в догонялки, ну, или просто обнять, что еще маловероятней.
-Зачем в бокс? Не надо в бокс! Что с ними? Вы можете мне сказать, что вы подозреваете? – продолжала повторять мама, пока поймавшая-таки нас медсестра вела арестованных по темному корридору вдоль лавок с испуганным любопытсвом глядевших на нас из очередей детей и их заподозривших в нашем шествии что-то недоброе родителей. Детей оттаскивали подальше и цыкали на тех, кто задавал вопросы.
«Бокс 2» значилось на двери в маленькое помещение с лежанкой и белым шкафом у стены.
Медсестра приказала не покидать помещение до прихода врача и повернула ключ со стороны коридора.
Через долгое-долгое время, когда мама успела всплакнуть, а «юные боксеры» успели захотеть и расхотеть идти в туалет, к нам зашла целая делегация из трех врачей, увешанных приборами, согласно инструкции по работе с детьми в «боксе». Нам сказали: «Так, значит» и снова стали слушать, щекотать в ушах, смотреть горло, заглядывать по очереди в глаза, потом опять в глаза, но уже с фонариком.
На очередной мамин безутешный вопль «что с ними?», один врач пожал плечами: «похоже на Гепатит, желтуху, то, есть. Только не совпадает кое-что. Какая-то атипичная желтуха у ваших детей. Придется перевозить прямо отсюда в инфекционку. Пускай там выясняют…»
Тут мама снова стала мамой!
-Ну, что вы такое говорите? Какая еще желтуха?
-Женщина, вы своих детей видели? Ни разу не замечали, какого они у вас цвета? Вот, посмотрите, скажем, на их живот…
Мама счастливо рассмеялась:
-Это все из-за того, что они у меня такие оранжевенькие, что-ли? Так это же из-за моркови!
-Какой еще моркови? (врачи не смотрят выпуски «Здоровья» или я не знаю)
-Ну морковь, которая полезная и мы ее едим!
-Как можно съесть столько моркови, чтобы стать такого цвета? Вы их натираете этой морковью что-ли? – врачи уже начали верить маме и как-то по-своему глумились
-Вы что, женщина, не понимаете, что во всем нужна мера? Вы их что, одной морковью кормите? Да и где вы столько моркови берете на таких богатырей?
При слове «Богатырь» брат расправил совсем было поникшие плечики, а я вспомнила обидное, как мне на танцах сказали, что я неповортливая дылда и теперь в ракурсе своего богатырства, я узрела зерно истины в димкиных подначках. Возненавидела доктора, себя, морковь с соковыжималкой, пропитывающих нас богатырством.
-Доктор, но разве это не красиво? Это же Здоровье!! – мама то ли оправдывалась, то ли призывала к ответу знаменитую одноименную Передачу и Журнал.
Из бокса нас выпустили. Врачи смеялись над мамой, а мама не смеялась и не так представляла себе результат своих трудов. Морковь как-то по-тихоньку, исчезла из нашей жизни, хотя мама до сих пор повторяет, что если бы не она, мы бы не выросли такими красивыми и здоровыми. Сложно не согласиться с почти двухметровой высоты брата. Я тоже ни на что не жалуюсь и очень благодарна маме. Глаза, правда, немного подвели и очки ношу почти с начальной школы, но это, думаю, от того дурацкого фонарика, когда желтуху в нас искали.
