Женщина в парео с арбузами, с большими, белыми не по сезону руками, замерла на последней ступеньке, навела телефон на пустынный в это время пляж. Я тоже остановилась. Все в первый день делают одно и то же – любят запечатлеть море – воткнуть свой флажок в Эверест, нацарапать на стене своих свершений: Здесь была Мария Петровна!
Я ждала, пока она оформит свои эмоции в объективе и наша скромная процессия вынужденно прекратила своё поступательное движение к пляжу. Лестница довольно широкая, женщина ровно посередине и обойти ее не нарушив личного пространства арбузов совершенно невозможно, да и не нужно. Я же никуда не опаздываю.
Женщину поглотили виды моря в кадре! Море, вечно фотогеничное, хорошо удавалось и под углом, и с вытянутой руки. Женщина вставала на носочки, опускалась к перилам лестницы, приседала и я совсем устала стоять в этой импровизированной очереди, а извиниться, подвинуть женщину казалось теперь глупым – раз уж столько ждала, что вдруг произошло?
Я тоже достала телефон и тоже взялась, было, фотографировать море, женщину, фотографирующую море, но тут она наклонилась, сняла резиновые шлёпки и сошла на песок. Здесь, заметив меня, она широко улыбнулась красной помадой, сделала рукой приглашающий жест. Дорога к морю была свободна!
Потом я плавала в слегка штормящем море, а женщина гуляла в береговых волнах. Платок, привязанный к закрытому зонту, развевался красно-зелёным на ветру, пугал дур-чаек, а я пыталась вспомнить недавнюю тавтограмму «мой милый маг, моя Мария, мечтам мерцающий маяк…».
Потом пришли люди, стали таскать туда-сюда лежаки, пристраивать детей с лопатками рыть пески, зазывно махать знакомым, расправлять полотенца и визжать на волны. Очарование утра куда-то делось. К женщине пришли её товарки, закурили сигареты и стали громко смеяться.