Через много лет жизни в Германии, я увидела, как обманчив бывает фасад. Однажды, уже в новейшей истории, мне довелось устраиваться помощницей руководителя в один известный бутик на главной берлинской улице. Я пришла по объявлению, предварительно, поговорив по телефону. Русскоговорящей женщине-шефу понравилось, что я говорю на нескольких языках, к тому же, на вопрос про зарплату я ответила, что деньги не так важны, как возможность общаться с миром высокой моды. Думала еще раз войти в воду, в которую окунулась совсем ненадолго в самом начале своей немецкой трудовой карьеры.
Витрины и та часть магазина, которая просвечивает за окнами – все оформлено по узнаваемым лекалам образа великолепия неприступной роскоши для простых прохожих. В такие магазины обычные люди не заходят, чтобы провести время с подругой, перемерить двадцать вещей и купить себе пять, только потому что вроде бы ничего сидят. Про такие магазины говорят «купила там» и знающие люди с достоинством кивают, другие закатывают глаза, а третьи думают, что у кого-то слишком много денег, мало вкуса и гоняться за марками ниже их человеческого достоинства. Я побывала на каждом из этих уровней и скажу вам, что каждое мнение имеет право на существование, ибо бытие определяет сознание.
Заставив подождать с полчаса в компании магазинного консультанта, вяло таскающегося за мной по бутику с немой просьбой не ворошить красиво сложенные стопки джемперов на прилавке, полноватая блондинка, хозяйка блестящих интерьеров, встретила радушно и почему-то сразу перешла на «ты».
-Проходи за мной, в бюро.
Прямо за дверью, замаскированной под большое зеркало, вниз вела слабо освещенная лестница. Подобрав подол пальто, держась за металлический поручень, я пошла следом. Внизу все-таки споткнулась о коробку с наваленной горой плечиками Valentino, Moschino…
-Вот, отсюда проходи, – показала хозяйка на узкий проход между коробками и тюками, -сразу за стол иди.
Я прошла и села за огромный стол тоже целиком заваленного. Коробки закрытые и надорванные, со стыдливо торчащим целлофаном, папки, яркие флаеры, блокноты, белесая стопка прозрачных файлов, прижатых пепельницей с тонкими белыми окурками. В самом конце стола стоял компьютер – монитор, перетянутый скотчем, видимо, переживший и реанимированный после падения. Для того, чтобы сесть на кресло мне пришлось спросить разрешения и убрать с кресла пузатую папку с перечеркнутой несколько раз и выделенной зеленым фломастером новой надписью «Rinaldi F 2016».
-Это и будет твое место работы – сообщила женщина. -Будешь здесь сразу после меня, главная. Если сработаемся – добавила после паузы.
-Открывай блокнот. Да нет, не этот, вон тот, зеленый, возле клавиатуры. Рядом с клавиатурой действительно лежал блокнот с заложенным на исписанной странице карандашом.
-Там предыдущая помощница писала все задания. Ты продолжай там писать.
-А что случилось с предыдущей помощницей? – задала я вопрос, уже представляя, какой последует ответ. И не ошиблась.
-Пропала куда-то. Сбежала, сволочь, никого не предупредив. Бумаги до сих пор у меня. Прибежит еще! Да и черт с ней. Работать совсем не умела, чуть бизнес мне весь не развалила. Та еще деревня. Подобрала ее из жалости. Ну, арбайтсамт мне ее прислал, доплатили, чтобы вязала на работу. Нельзя никогда людей брать из арбайтсамта. А я с ней еще в Италию ездила. В отеле ее приличном поселила и вот, пожалуйста, благодарность. Как теперь все дела восстанавливать ума не приложу. Вот, ты сиди сейчас и во всем разбирайся. Умеешь компьютер включать?
Я подумала, что надо сказать, что не умею и что тогда, интересно будет, но моего ответа не ждали.
-Пиши, -она посмотрела на часы. -Ах, уже половина второго! Надо позвонить.
-Ромочка, ну как, он пришел? Нет? А что сказали? Хорошо. Сейчас разберусь.
И опять мне: -Пиши. Позвонить в хаузфервальтунг. Надо, чтобы, наконец пришел хаузмайстер и посмотрел на кран. А еще, на всякий случай, найди мне в Берлине хорошего мастера, который краны чинит. Пускай прямо сегодня или завтра приходит. Записала? Теперь пиши, что надо купить сыр и помидоры. Можешь заодно купить, когда на обед пойдешь.
-Ало, Ромочка, ты не переживай. Сейчас к тебе кого-нибудь пришлем.
Мне: Ромочке позвонишь и скажешь, когда найдешь мастера и занесешь ему помидоры.
(Who is fucking Ромочка? Какой еще мастер кранов и причем здесь мода и помидоры с сыром?) Со следующим звонком ситуация начала стремительно исправляться. Даже появился настоящий итальянец – я как раз собиралась идти за помидорами…
Зазвонил телефон и женщина вдруг стала говорить елейным голосом на дошкольном английском: «I am very glad to hear you. Yes. Just a moment. My manager.» и мне страшным голосом, прикрывая трубку: «на, поговори с ним на итальянском».
Я взяла трубку. Обменялись любезностями. Мужчина спрашивал есть ли еще интерес к коллекции и в какой день записать визит в шоурум. Я передала вопрос и следом передала ответ, что когда придет какая-то Света, они вместе решат и перезвонят про дату и время.
Я положила трубку. Женщина уставилась на меня не моргая.
– Что он еще сказал?
– Я вам все передала. Нет. ВЫ еще о чем-то с ним говорили. Ты смотри, не вздумай у меня за спиной свои делишки проворачивать и думать, что я не узнаю. Я, между прочим, хорошо все понимаю по-итальянски, только говорить не люблю.
Я сказала, что не буду проворачивать делишки.
Мне нравилась ситуация. Не каждый день попадаешь в зазеркалье. Даже после всего, я почему-то еще думала, что мне все это только кажется и вот-вот, сейчас меня позовут в Италию, в шоу рум. Ну кого же еще? Не беспомощного же Ромочку с поломанным краном, оставшегося в тот день без помидор. Я сказала, что работать сегодня никак не могу. Я пришла только познакомиться. А завтра могу прийти даже к девяти и начну разбираться с делами. Женщина сказала: -Ну, иди тогда и завтра приходи вовремя.
Я вылезла из подземелья и спросила сотрудницу в бутике, нельзя ли мне воспользоваться уборной. Девушка испугалась и покосилась на подвал.
-Вы в гости или на работу к нам устраиваться?
В это время из подвала вышла хозяйка и прокомментировала, наверное, услышав вопрос:
-Познакомьтесь, наша новая сотрудница. Покажи ей туалет для сотрудников.
В туалете для сотрудников на потоке висела одинокая лампочка и надпись над выключателем «тушите свет», подставка на унитазе с трещиной посередине больно укусила за ногу, а тонкое линялое полотенце напомнило мне широкий больничный бинт. «Они тут с ума что ли сошли?» Больше всего мне хотелось пообщаться с девушками, моими новыми коллегами. Но, хозяйка стояла в зале, расправляя платье на манекене и лично проводила меня до двери, громко сказав на прощанье: «Не опаздывай завтра. Я очень этого не люблю.»
Я перешла дорогу и зашла в другой бутик. В мой любимый. Купила себе нарядную блузку. Пришла домой и сказала мужу, что устроилась на работу прямо напротив любимого моего магазина и теперь каждый день туда буду заходить.
-Теперь никаких денег не хватит еще и твою новую работу оплачивать, – сказал муж.
А на следующий день моя карьера в высокой моде закончилась.
Я пришла к девяти. Хозяйки не было, а девочки уже были и суетились перекладывая туда-сюда идеально разложенные вещи. Я услышала, что они говорят про то, что все клиенты теперь «шопятся в ТК-Максе и так ей и надо». Я невежливо влезла в разговор.
-Как вам здесь работается?
Девушки посмотрели на меня с подозрением, но я так радостно им улыбалась, что они ответили вопросом на вопрос:
-Вы вместо Вики, что ли будете?
-Вика, это бывшая помощница руководителя? Если так, то да, я теперь за нее.
-Понятно, – сказали девушки и отвернулись.
-А что случилось с Викой? Почему она пропала?
-Она свалила и не нарадуется. -Сначала в больнице долго лежала, а потом только свалила, – поправила вторая.
Оставалась надежда, что девушки завидуют моей яркой карьере, но настолько слабая, что я села в красивое кресло и попросила: – Расскажете пока не пришла? Кофе у вас есть?
Кофе у них есть, но его нельзя трогать. Только для клиентов. -Она убьет, если возьмем ее драгоценное Nespresso.
-Так, а еще у вас за что убивают? Давайте, сразу все рассказывайте.
-Нам здесь вообще ничего нельзя. Что тут рассказывать? Нам даже еду нельзя в микроволновке разогревать, и мы едим холодную из контейнеров. Выходить на обед тоже нельзя.
-Девушки, вы что, в рабстве? Я попыталась пошутить, но, кажется, обидела коллег.
-У каждого своя ситуация. Вика, вон, сколько терпела…
-А что с Викой? Она же, вроде бы, даже в Италию ездила, в отеле хорошем жила..
Девушки чуть не поперхнулись. Да, съездила. Потом в больнице несколько недель в себя приходила. Ее же как лошадь вьючную взяли! Они в одном отеле жили, а ее на окраине города поселили, в комнате без отопления, кормили какими-то объедками. Она эту Италию надолго запомнит.
В это время в бутик вошла хозяйка, оглядела меня в новой блузке, взгляд медленно переместился вниз и остановился на сапогах.
-Доброе утро, доброе утро, -говорит. -А ты что, не знаешь, что в чистое помещение нельзя в грязных сапогах заходить? – спросила хозяйка и изобразила верхней губой сильное недовольство.
-Я посмотрела на свои сапоги и увидела мокрый след на белом полу. Не очень поняла, что с этим делать, но у хорошей хозяйки на все готово решение:
-Иди в туалет, там возьми тряпку, отожми и вытри здесь все как следует.
Девушки спрятались в подсобку. Наверное, не хотели присутствовать при унижении помощника руководителя.
-Вы сами протрите, меня все устраивает, – сказала я вежливо.
Пока женщина открывала рот, чтобы назвать меня жлобиной, про которую она сразу все поняла и про мой не итальянский итальянский, я уже шла через дорогу успокаивать пошатнувшиеся нервы давно проверенным способом.